"Прохладно было. Мы с Варенькой по ягоды пошли, и мы шли, шли долго, пока небо не нахмурилось. Тучки поплыли. Варенька бежала где-то далеко, смеялась, а я плелась назади, совсем уж невмоготу было.

Потом шум услыхала. Такой шум, как будто целый завод впереди, и вот ты идешь, идешь, он все ближе, все громчее... Я обрадовалась: вестимо, с города едут, хлеб везут. Мы тогда придумали съедать по зернышку, чтобы в животе пшеничное деревце вырастало, и тогда будем всегда сытыми ходить, хлеба вотще не надо будет. я все ждала6 когда ж оно вырастит?. Вот Прошка, братик мой, шестой годик ему уж пошел тогда, затее нашей не верил, ревел только да баранки клянчил. А баранок пущай как три месяца мы не ели...

Я оглянулась, а там справа, с кургановой стороны, машины двигались, высокие, на двух ногах. Не грузовики это с города были... Длиннющие, в десять аршинов, трубы назади дымят, ножищи тяжелые, руки-железки такие же, у кажной машины по большущему ружью, ружья те по десять пудов. Орава их целая, двигается, и гул такой стоит...

Глядь: Варенька туды бежит. Смеется, глупая. Кричу я ей: "Вертай назад, дура! Затопчут!". Хохочет она, не слышит. Голосок у нее звонкий. Матушка с ней "Шарманочку" разучила. Бывало как запоет, так всех на слезу сразу, и Прохор, столяр наш, тот даже слезинку у глаза подбирал. Петь она любила, и тараторила без умолку, слушать никого не хотела - упрямая..."

Д.В.Еремина, под ред. С.П.Гарченко. Русские города и села во время оккупации.- Горький: Волго-Вятское кн. изд-во, 1973. - 198 с.