«Принц Госплана» — повесть Виктора Пелевина 1991 года.
...
Перед ним был зал с высоким сводчатым потолком; на его стенах горели
факелы и висели ковры, а в одном из концов видна была поднятая решетка, за которой начинался полутемный коридор. В другом конце зала была тяжелая металлическая дверь - та самая, в которой не было замочной скважины и через которую Саше полагалось бы войти, сумей он когда-нибудь добраться до этого уровня сам. Он узнал это место - именно здесь он видел принцессу, когда она иногда появлялась на экране. Но сейчас ее не было, как не было ни ковров с подушками, ни пузатых песочных часов, ни дворцовой кошки. Был только голый пол. Зато поднятой решетки в стене Саша раньше не видел - просто эта часть зала не попадала на экран, когда показывали принцессу. Саша пошел вперед.
Коридор за решеткой неожиданно кончился банальной деревянной дверью вроде тех, что приводят в коммунальную ванну или сортир, и Саше в душу закралось нехорошее предчувствие. Он потянул дверь на себя.
...
Перед ним был зал с высоким сводчатым потолком; на его стенах горели
факелы и висели ковры, а в одном из концов видна была поднятая решетка, за которой начинался полутемный коридор. В другом конце зала была тяжелая металлическая дверь - та самая, в которой не было замочной скважины и через которую Саше полагалось бы войти, сумей он когда-нибудь добраться до этого уровня сам. Он узнал это место - именно здесь он видел принцессу, когда она иногда появлялась на экране. Но сейчас ее не было, как не было ни ковров с подушками, ни пузатых песочных часов, ни дворцовой кошки. Был только голый пол. Зато поднятой решетки в стене Саша раньше не видел - просто эта часть зала не попадала на экран, когда показывали принцессу. Саша пошел вперед.
Коридор за решеткой неожиданно кончился банальной деревянной дверью вроде тех, что приводят в коммунальную ванну или сортир, и Саше в душу закралось нехорошее предчувствие. Он потянул дверь на себя.
Комната, которая была перед ним, больше всего напоминала большой пустой чулан. Пахло чем-то затхлым - так пахнет в местах, где хозяева держат нескольких кошек и собирают советские газеты в подшивку. На полу валялся мусор - пустые аптечные флаконы, старый ботинок, сломанная гитара без струн и какие-то бумажные обрывки. Обои в нескольких местах отстали от стен и свисали целыми лоскутами, а окно выходило на близкую - в метре, не больше, кирпичную стену. В центре комнаты стояла принцесса.
Саша сначала долго смотрел на нее, потом несколько раз обошел вокруг и вдруг сильно залепил по ней ногой. Тогда все то, из чего она состояла,
повалилось на пол и распалось - сделанная из сухой тыквы голова с наклеенными глазами и ртом оказалась возле батареи, картонные руки согнулись в рукавах дрянного ситцевого халата, правая нога отделилась, а левая повалилась на пол
вместе с обтянутым черной тканью поясным манекеном на железном шесте, упавшим
плашмя, прямо и как-то однозначно, словно застрелившийся политрук.
Саша вышел из комнаты и побрел по коридору назад, но решетка, отделявшая коридор от сводчатого зала, оказалась опущенной. Саша вспомнил, что услышал звук ее падения через секунду после того, как ударил ногой по манекену, но в тот момент не обратил на это внимания.
Вернувшись, он еще раз поглядел на пол, потом на обои, и заметил в одном месте контур заклеенной двери. Он подошел и нажал на нее плечом. Дверь
прогнулась, но не открылась; видимо, она была очень тонкой. Тогда Саша отошел
на несколько метров, сжал кулаки и с разгону врезался в нее плечом - с такой
силой, что, распахнув ее и с хрустом прорвав обои, пронесся еще метр или два по воздуху, и только потом, споткнувшись обо что-то, полетел на пол, мельком увидев впереди чьи-то плечи, затылок и спинку стула.
- Тише, - сказал Итакин, поворачивая голову от экрана, на котором мерцал
высокий сводчатый зал, в центре которого на ковре гладила кошку принцесса.
-
Бориса Емельяновича растревожишь. Ему сейчас опять в бой. У них сегодня
большие потери.
Саша приподнялся на руках и оглянулся - за его спиной поскрипывала раскрытая дверца стенного шкафа, из которой еще планировали на пол какие-то бумаги.
- Ну и дела, Петя, - сказал он, поднимаясь на ноги. - Что же это такое?
- Ты про принцессу? - спросил Итакин.
Саша кивнул.
- Это ты к ней и шел все время, - сказал Итакин. - Я ж говорю, твою игру
раскололи.
- Неужели никто до нее не доходил?
- Почему. Очень многие доходили.
- Так почему они молчали? Чтобы другие тоже... чтобы им не было так обидно?
- Я думаю, не поэтому. Просто когда человек тратит столько времени и сил
на дорогу, и наконец доходит, он уже не может себе позволить увидеть все
таким, как на самом деле... Хотя это тоже не точно. Никакого "самого дела" на
самом деле нет. Скажем, он не может позволить себе увидеть того, что видел ты.
- А почему тогда я это видел?
- Ну, ты просто прошел по служебной лестнице.
- Но как же можно увидеть что-то другое? И потом, я ведь столько раз ее
видел сам - когда переходишь с уровня на уровень, она иногда появляется на
экране, и она совсем не такая!
- Я, наверно, не совсем правильно выразился, - сказал Итакин. - Просто эта
игра так устроена, что дойти до принцессы может только нарисованный человечек.
- Почему?
- Потому, - сказал Итакин, - что принцесса тоже нарисована. Ну а нарисовано может быть все что угодно.
...
Вот так выглядела игра "Prince of Persia", вышедшая ещё в далёком 1990-ом году.
От себя я желаю: Каждому Принцу найти свою Настоящую Принцессу!
Всего наилучшего!
Автор
Отличная Книга, неплохой эпизод выбран. Комиксоподобный стиль поз придаёт некоторый экшн)
А когда он из шкафа выпал - даже волосы сбились!
Жаль, что по книге Сашка так и не смог найти свою Принцессу.
Последний кадр внушает некоторый оптимизм.
Всего наилучшего!